Басня "Мужик и Кесарь"
Запись опубликовал Nera
561 просмотр
...Таки вот, таким образом, обретенное нами прямо с бульвара негаданное счастье вселилось в наш дом со всеми своими вредными привычками.
Домовые шушукались в уголке. Наблюдали зверя. Строили прогнозы и морщили носы.
[attachmentid=11625]
Серый Верховный иерарх клана, обнаружил это уже постфактум, переехав в новую квартиру вторым номером. Изучив снаружи свои старые хоромы с комком громкой истерики внутри, с изумлением воззрился на меня: «Что ЭТО?.....»
«ЧТО ты мне притащила? Где ты ЭТО взяла? Как его есть?!? И почему оно заперто в моей клетке? И почему все время орет?!»
Цезаря собрал зрачок в точку, попульсировал, раздраженно долбанул по прутьям и ушел к себе. Явил нам расстроенный зад и согбенную спину: «С кем приходится иметь дело… Я ради них… А они! » Соломенный глаз исподтишка косил, истекал живым обиженным упреком. Пришлось долго шепотом объяснять, почесывая бакенбарды другу, - мол, подобрали, на помойке почти, не выбрасывать же счастье такое. Маленький еще он, оттого и глупый, и бестолковый. Воспитывай вот, учи уму-разуму, ты же старшенький теперь!
Цезаря громко вздыхал, снова ревниво косился на свою старую башню с маленькой птичкой внутри и, отвернувшись, задумчиво покусывал мне руки. …А что делать, - семья! 
Муж решительно узурпировал право дать пришельцу имя, и птах было торжественно наречен Мужиком, в просторечии - Жиком. Ибо «выглядел, как мужик и вел себя соответственно». Не спрашивайте меня, как часто (и чьи?) мужики гадят на беленькие футболочки с дистанцией ровно в 10 см. и с отчаянным криком «ЙИИИ!» садятся по пояс в бутерброд с маслом и икрой, тут же загребая руками и пастью побольше себе в рот. Зато сама видела, как многие мужики подкатывают к чужим теткам под бочок самый, прижимаются всем телом и требуют ласк. Много. Закрывая глаза от удовольствия. А потом шипят и кусаются. И бросают теток без оглядки.
…Так что – Мужик. И точка.
Мужик нам попался еще совсем юный, неоперившийся, с серой головой и практически бесхохлый, - 3 прозрачные волосины на полуголом бледном черепе не в счет. И буквально через пару дней после воцарения он начал бурно линять, мужать, лепить в себе «не мальчика, но мужа», рисовать себе лимонное лицо и пунцовые щеки. Из чего я сделала вывод, что это первая ювенильная линька, и что ему примерно 6-8 месяцев на момент нашей встречи. Совсем еще шпана с чайными глазами.
Его явно любили там, откуда его унесла в форточку Судьба. Сюсюкали, кормили изо рта. Разговаривали, чесали и баловали. Он требовал здесь того же, и побольше.
Рано утром он влез повыше и представился: «Кеша – птичка хорошая! Хорошая птичка Кеша!» Далее последовал «Терем-теремок» с пронзительными переливами на утреннем солнышке. 6 утра. Самый вкусный сон только опутал веки. Нега... Так и становятся убийцами. Вспомните только Чехова, «…спать хочется…» Его спасло от расправы только то, что есть в нем особо нечего.
Как это часто у мужиков бывает, полезные пищевые привычки не сформированы совсем, зато отлично сформированы вредные. Все. И наверное, навсегда. На фоне нашего аристократа благородных кровей Жик вёл себя как павиан в период гона за столом у английской королевы.
[attachmentid=11627]
Он отчаянно лез всей тушкой в рот, если считал, что там проходит что-то интересное, лапой и клювом отковыривая губу, плечом вваливаясь в отверстие. Гневно щипался, если губы отказывались его кормить. А у губ это не принято.
С воплем «Йо-хоооо» он скатывался в мужнюю тарелку с макаронами, как в сугроб. И начинал там веселую возню «в снежки». В первый раз муж онемело наблюдал, как куски макарон и сыра весело разлетаются по округе и шлепаются ему на одежду. А потом жрутся-жрутся-жрутся со страшной скоростью, макароны покрываются дырами-дырами-дырами… После чего сам издал вопль и выставил нахала за 101 км., лишив его доступа к своему телу со всеми поражениями в правах.
Его пищевой репертуар был беден. Овес Жик освоил только с голодухи, в 1ый день. Потом уже ел его с удовольствием и в пророщенном, и в сухом виде, держа лапкой, как банан. Больше не ел ничего, кроме проса, - нервно трогал клювом незнакомое и отбегал. Судя по всему, от мамы его отлучили очень рано, научиться чему-то у нее он не успел.
Ситуация аховая, - птица линяет, после стресса, а не ест ничего, как ни корми, куда не всовывай кусочки. Выход нашелся сам.
Стоило отвернуться, Жикун влез по колено в мою тарелку, - задумчиво побродить в плове с курицей. Ведь правда, - раз стоит на пути, чего уж там не погулять? Тепленькое, ножки греет, опять же… В конце пути ножку с противно прилипшим рисом потребовалось облизать. И все, мы пропали.
С того дня каждое утро (вот уже скоро пару лет как) начинается с пронзительных требовательных воплей, переходящих в ультразвук. Жикун, на своей желтой большой кормушке, посвященной кашам и мягким кормам, как на трибуне, вещает о пользе вареного зернового корма для отряда нахально-попугайских и требует свою долю каши.
Сначала речь шла только о рисовой. А потом, когда к рису стали противно клеится какие-то гречки, просинки и пр., согласился и на это. И, как всякая утонченно-истеричная натура, несколько дней питался только кашами, выедая их до нано-частицы, проедая дыру в пластике и плюя на основной корм. Пришлось лишить его дозы и отслеживать результаты, затыкая уши покрепче.
Потом Жикун нашел свою святыню, - креветки. Целое блюдо прекрасных розовых креветок, у которых такие нежные лапки и глаза с поволокой! И так можно прекрасно с ними побеседовать о жизни! Но тут грубо вмешалась жизнь, и выяснилось, что у святого есть свой почитатель, - муж. Вот тут уж Мужик проявил бойцовский характер.
Слышу из другой комнаты какую-то возню, шипение, визги, звон посуды. Заглядываю. Взъерошенный и мокрый Жикун, распатронив все перья, какие у него были на тот момент на всех местах, с отчаянием смертника идет в атаку на руки мужа, которые гнали его от святого. Наскакивает, шипит, долбит его клювом, мимоходом старается вцепиться в креветку и уволочь. Так ходили в атаку в последний раз, когда терять уже нечего, кроме своих цепей… Муж сдался: «Хорошо, блохастый, ЕДИМ ВМЕСТЕ! Вот тебе твоя». Вы думаете, Мужик - идиот? Он все понял сразу. Сложил перья, пригладил макушку, одернул костюмчик и припал к выделенной ему креветке. Так они и ели рядом, муж и Мужик.
И с тех пор тарелка мужа с любым содержимым, - Святое. Мужик знает, что здесь он всегда получит свою долю.
С первого дня Жик смело шагал всем на руки, склонял на почесоны темя. Но уже через неделю выбор был сделан: Жик резво дунул от мужа во все лопатки, со стрижиным криком. С тех пор брать его на руки отовсюду и всегда могу только я, чесать его вредную тыкву и получать за это тычки и раздраженное шипение: «Не так чешешь! Не об том думаешь, дефка!» При этом он совершенно по-собачьи прилетает ко мне на руку по первому зову. А от мужа как-то драпал 50 минут по квартире, только чтобы не отдать свою пернатую душу ему в руки.
Его клетка целый день открыта. Хочет, - шляется, висит на шторах и орет сиренами BMW 440, подсматривает мужу в монитор (обожает!), а хочет, спит у себя дома. Проблем никаких. Вышел, зашел сам или по просьбе, или заношу на руке. Как в лучших домах ЛандОна.
ЦезАря и Мужик не дружат. Они оба ведут борьбу за меня, мои руки и шею. Обоим больше ничего не надо. Сначала Цезаря пытался скусить извергу пару лишних перьев из хвоста или пальцев с ноги, но был ущемлен в правах. Жикун тоже быстро все понял, и на клетку к патриарху не садится никогда, общения не ищет.
Цезаря мгновенно научился пакостить исподтишка, и Жикуну долго попадало на орехи за громкие вопли. Пока муж мне не доказал, что Жикун честно спит, пока Цезарий и вопит его голосом, и сам «себя» успокивает гневно: «Тихо, Жик, тихо! Спокойно!» Так до сих пор часто не знаешь, кому дать подзатыльник. Поэтому получают оба, для надежности.
Зато Цезарий же научил Мужика грызть минеральный камень. Эта штука долго висела без всякого смысла, пока Цезарий не слетел к Жику на клетку и в гневе, вместо той вредной птички загрыз попавшийся под клюв минеральный камень. Жик это увидел, и с тех пор старательно занимается точильными работами. Ну просто юный Леонардо, на радость маме.
А Цезаря-таки до сих пор мечтает сделать себе индейский головной убор из наглых перьев хохлатого врага, - как-то стеснительно прятал от меня автопортреты, задумчиво нарисованные в редкой теперь тишине нашего дома.
[attachmentid=11624]
2 Комментария
Рекомендуемые комментарии